4 августа 2021 года отошла ко Господу схимонахиня Лукия
(Петрова Людмила Эдуардовна, 27.02.1934 гр.)
Схимонахиня Лукия (в миру Людмила Эдуардовна) родилась в поселке Красный май, Верхне-Волоцкого района Калининской области. После окончания Ленинградского обувного техникума легкой промышленности Людмила по распределению попала в г. Иваново на обувную фабрику, где проработала всю жизнь.
Была замужем, овдовела, воспитала двоих детей.
Приняла святое Крещение в 1989 г., в возрасте 52 лет. В 1990 г. пришла во Введенский храм. Помогала на стройке, в трапезной.
Поступила во Введенский женский монастырь в 1992 году.
Когда в 1990 г. Введенский храм вернули верующим, Людмила стала приходить на службы, исповедовалась у батюшки Амвросия, стала причащаться и добровольно помогать по храму. Она вышла на пенсию, но продолжала подрабатывать – дежурила в учреждении по ночам.
Маленькая, худенькая (в молодости была гимнасткой, имела разряд), улыбчивая, быстрая, послушная, услужливая. Она радовалась, когда узнала, что храму дали статус монастыря и появились юные послушницы в подрясниках, с монашескими поясами и четками.
Как-то в храме после уборки сестры стали рассматривать буклеты и брошюры с фотографиями монастырей, которые никогда не закрывались, такими как Пюхтицкий: сестры в облачениях на службе, на крестном ходе, в трапезной, в полях на сенокосе. И стали мечтательно предполагать: как же там хорошо, всё уже устроено, дружно, любовь, Богородица особо покровительствует. Вот бы в таком монастыре пожить! А Людмила говорит: «А я никуда не хочу. Привела меня Богородица в наш храм, в наш монастырь, никуда больше. Вот бы тут умереть». И правда, никуда она не ездила, ни по каким святым местам.
Еще в миру по графику очередное ее ночное дежурство выпало на Преображение, и она не смогла быть ни на всенощной, ни на литургии. Ночью она молилась, читала Евангелие. Задумалась: «Что же это значит – преображение?...» И в какой-то момент увидела Небо, с которого сходил луч Света прямо ей в сердце и осветил ее душу. Она опытно познала действие Святого Духа, который преображает.
14.04.2002 г. архимандритом Амвросием над Людмилой был совершен постриг в малую схиму (мантию) с именем Любовь. Когда Людмила только пришла в храм, ее многие ласково называли «синичка». Худенькая, небольшого росточка, с детской обезоруживающей улыбкой, она всегда была тихой, мягкой, деликатной в общении. Рядом с ней всем было тепло и уютно. Недаром батюшка при постриге дал ей имя Любовь.
Мать Любовь несла послушания в церковной лавке, на кухне. Из ее характеристики: «Предельно добросовестная, ответственная, трудится, невзирая на слабое здоровье (инвалид второй группы), подчас делая работу за других. Тихая, скромная, спокойная, послушная».
Вспоминает монахиня Христина (Липина): «Всегда приветливая, очень любила чистоту и порядок. Когда она жила у нас на колокольне, молча взяла на себя обязанность постоянно мыть коридор, туалет, крутую лестницу и площадку перед общественным туалетом, хотя там была уже не наша территория».
Из воспоминаний монахини Фомаиды (Нищета): «Мы с мать Любовью какое-то время жили в одной келье. Она была очень пунктуальной, у нее не было ничего лишнего, стояли пустые шкафы. Одной вещью или одеждой она пользовалась много лет, настолько нестяжательная была. Слушала батюшку во всем, ничего не делала, даже самой незначительной вещи без его благословения, и, если она на что-то брала благословение, выполняла его скрупулезно».
Рассказывает монахиня Кириена (Жемчужнова): «Батюшку слушалась с полуслова, старалась всё-всё исполнять. Была слабенькая, худенькая, трепетная; давление было, ее покачивало иной раз. Жила она на третьем этаже нового корпуса до того, как слегла, до лазарета. Будучи немощной, она медленно поднималась к своей келье. Говорили ей: «Тебе трудно подниматься, может надо переселить на первый этаж, чтобы тебе было легче?» – «Нет, нет, нет, – отвечает, – батюшка сказал, что надо двигаться, движение – это жизнь. Он сказал, что мне это полезно».
17 марта 2015 г. приняла великую схиму с именем Лукия. Постриг совершил духовник монастыря архимандрит Амвросий.
Матушка отошла ко Господу 4 августа. Она болела, и когда обнаружила у себя опухоль, подошла к батюшке. Он ей сразу сказал: «От этой болезни ты умрешь». Больную искушали темные силы, показывали глубины ада, но матушка все страхования мужественно перенесла.
Вспоминает монахиня Серафима (Периг): «Я два с половиной года ухаживала за мать Лукией. Она батюшку очень любила, за него горой стояла. Помню: постоянно молилась, правило читала до последнего дня, списки читала, за сестер молилась и за внука Сашу. Пока была в силах, делала поклоны. Батюшке всё говорила: «Батюшка, молитесь за меня грешную».
Была у нее онкология, а потом сломала шейку бедра, пять месяцев перелом не зарастал, мы ее переворачивали, она ни разу не ойкнула, говорила, что ничего не болит. И когда с онкологией лежала, на боли не жаловалась. Никаких таблеток, уколов не делала. Врачи приедут, мол, если боли, обращайтесь. Звонят: «Как там матушка? Почему за обезболивающими не обращаетесь?» – «А у нее ничего не болит». Чудо и милость Божии!
Я ее каждый вечер святым маслом мазала, она и сама просила: руки, ноги, лоб и, уходя, я целовала ее в лобик. В один вечер она мне говорит: «Ты меня не поцеловала». Поцеловала еще раз.
В понедельник спрашивает: «Может, мне причаститься завтра?» – «Давай в среду, вместе со всеми больными» (лежачих у нас по средам причащают).
В среду причастилась, в 12.00 ее немного покормила, хотя она совсем не хотела. В 16.30 она мне позвонила: «Ты придешь ко мне?» – «Забегу». Я алтарница, мне на службу надо, но зашла. Мать Лукия говорит: «Знаешь, я, наверное, сегодня умирать буду, мы с тобой уже больше не увидимся». Я удивилась: «Как не увидимся? Три часа службы быстро пройдут». На Шестопсалмии думаю: может, мне сбегать к ней, увидеться? Тут подходит мать Трифона, наша медсестра, и говорит: «Мать Лукия умерла». Ее перенесли в храм. Я сразу осиротела…»
Погребена на монастырском кладбище, на Покровском подворье.