Схимонахиня Евстолия (Юрасова) (17.04.1902-23.04.1980 гг.)
Схимонахиня Евстолия (в миру Екатерина Петровна), мать основателя и духовника Введенского монастыря архимандрита Амвросия, родилась в Орловской области. В раннем возрасте осталась без матери. Отец вместе с ней и братом уехал в Алтайский край. Когда Екатерина выросла, вышла замуж за Игнатия Ивановича Юрасова. В семье родилось семеро детей. Младшим был Александр, будущий архимандрит Амвросий. В Великую Отечественную войну муж Екатерины ушел на фронт и погиб в сентябре 1941 г. в Ленинградской области. Она воспитывала детей одна, пережив немало лишений.
В начале 1950-х гг. Екатерина Петровна переехала в город Прокопьевск. Там они жили с сыном Александром, будущим архимандритом Амвросием; сыновья и дочери к тому времени стали семейными людьми. В 1969 г. Екатерина Петровна вместе с дочерью Марией переехала в поселок Струнино Владимирской области, помогала поднимать детей, в семье дочери их тоже было семеро.
Когда ее сын Александр, игумен Амвросий, стал насельником Почаевской лавры, она переехала к нему в Почаев, на Украину. Там заболела, и о. Амвросий постриг ее в мантию с именем Евстолия. Через два года болезни, перед кончиной – в великую схиму с тем же именем.
Схимонахиня Евстолия отошла ко Господу 23 апреля 1980 г. Покоится на кладбище в поселке Струнино Владимирской области.
Вспоминает архимандрит Амвросий: «Однажды вижу сон: ко мне пришел о. Серафим (Шинкарев), архимандрит Троице-Сергиевой лавры, большой подвижник, по 15 акафистов в день прочитывал. Подсел ко мне, обнял и молчит. Я знаю, что он пришел с того мира: «Батюшка, скажи, где моя мама?» – Он стал от меня удаляться, весь седой, улыбается. Я опять кричу: «Где моя мама?» – Он так с улыбкой и удалился…
Моя мама четыре года молилась, чтобы Господь дал перед смертью полежать в постели, выстрадать и высохнуть, чтобы душа чистая вышла в тот мир. Она, живя в Струнино, читала по две тысячи молитв Иисусовых, на каждом десятке «Отче наш» и «Богородицу». И так Господу угодно было: приехала она в Почаевскую лавру, подошла ко мне на исповедь, причастилась, пособоровалась и заболела. И очень сильно. Приехала моя племянница Лида (ныне монахиня Людмила (Петрова), медсестра, но ей было тяжело ухаживать за мамой: мать жила у чужих людей. Пришлось купить небольшой домик на краю Почаева. Из сарая построили жилое помещение, неплохое, и Лида с мамой там жила.
У мамы около двадцати тяжелых приступов было. Начинало ее ломать, она теряла сознание и несколько дней никого не узнавала, а потом потихоньку восстанавливалась память, мама начинала говорить. Ее раз в неделю причащали… Вот причастили ее, и с ней приступ. Я написал от ее имени завещание детям: хранить веру отцов, не слушать безбожников, не пить, оставаться настоящими христианами. В тот день, как ей отойти в потусторонний мир, в девять часов утра я напутствовал ее Святыми Тайнами – причастил. Она два дня уже не разговаривала, лежала как бы вез чувств, с закрытыми глазами. Я прочитал вслух составленное завещание, говорю: «Как, пойдет?» – Она ответила: «Хорошо». Окна в этом доме были большие, широкие, и в это время они осветились необычным светом, подобно сполохам. Потом кто-то, похожий на большую белую птицу, ударил во все окна крыльями и спустился вниз – это ангел смерти пришел. Она три раза вздохнула, и душа вышла. Особой тревоги не было; зная ее прошлую жизнь, был уверен, что Господь ее не оставит. Больную я спрашивал: «Как, Господь тебя в рай возьмет?» – Она смирялась: «Я грешная… как милость Божия… не знаю», – а в беседах добавляла: «Хоть с краюшку, да в раюшку».
Перед смертью мы ее постригли в схиму, дали имя Евстолия. Сделали цинковый гроб и перевезли в п. Струнино Владимирской области.
В доме у ее дочки Ксении гроб открытым стоял шесть дней. Был месяц май, температура на улице за двадцать градусов, окна открыты; готовили обеды, и в доме стояла жара. Но тело не предавалось тлению. Постоянно, день и ночь, читали Псалтырь, молились, пели. Лицо было молодое и как живое. Все удивлялись. И, когда я ее отпел и тело понесли на кладбище, оно стало темнеть. Забили крышку гроба, гроб опустили. Поставили крест железный и написали: «Здесь покоится схимонахиня Евстолия (Юрасова Екатерина Петровна). Прожила 78 лет». И обращение: «Дети, готовьтесь».
И каждый год на Радоницу, мы ездим в Струнино и совершаем панихиду. Я думаю, что те приступы (около двадцати) – это как двадцать мытарств, которые она прошла на земле. Она никогда не была худенькой, хотя трудилась в поте лица всю жизнь, работала до упаду, а за два года болезни высохла. Господь исполнил ее просьбу: перед смертью выстрадать, высохнуть, чтобы с чистой душой выйти в тот мир».