Человек становится монахом, когда находит смысл своей жизни в общении с Богом, чувствует свою личную немощность и просит Его милости. По своему человеколюбию, Церковь создала различные способы монашеской жизни. Люди оценивают их, каждый по-своему. Однако мы ограничимся словами святого Симеона Нового Богослова, который говорит, что этот образ жизни «во всех и всяческих делах и деяниях всеблагой и ведущий к Богу» [6]. Общежитие идет по среднему пути, не впадая в крайности. Это способ сосуществования различных характеров и стремлений на одной территории, в одном образе жизни. И он дает хорошие результаты, так как не является делом рук человеческих. Сам Господь наш Иисус Христос установил его и обеспечивает его дальнейшее существование. Он сказал святому Пахомию, первому главе киновии: «Дерзай, ибо корень, пущенный брошенным тобой семенем, не исчезнет в веках. До скончания века семя твое сохранится на земле» [7]. Общежитие – это очевидные рамки, которые помогают монаху стать украшением Церкви посредством богослужений, соблюдения правил, послушаний, смирения…
Существуют определенные законы, ангельские и святоотеческие правила, прокладывающие путь монаха к свободе. Когда святой Пахомий счел молитвенное правило недостаточным, Ангел ответил ему: «Достаточно. Я так установил, чтобы и другие могли исполнять правило, не сожалея, что оно остается незаконченным. Совершенные не нуждаются в законе, своих кельях, всю свою жизнь отдавая закону Божьему» [8].
Церковь удовлетворяет стремления человеческой природы. И в киновии человек дает правильную оценку своих способностей и развивает свою личность. Послушание, желание следовать воле Бога, очищает человека и приводит к единству его возможности и силы, разобщенные эгоизмом. Таким образом, монах делает свое скромное дело, не абсолютизируя его эгоистично, но превращая его в часть общего дела монастыря, тела Церкви, получая тем самым благодать Христа, Главы этого тела. Соответственно, в монастырской общине могут быть соблюдены все заповеди, ниспосланы дары Духа, обнаружены и исцелены несовершенства, восполнены недостатки, как учит святой Василий Великий [9].
Каждый находит подходящее для себя место. Каждый монах внутри киновии действует иначе, нежели остальные. Однако даже самое малое его деяние приобретает спасительный смысл. Достаточно вспомнить непрестанные похвалы великого киновиарха, святого Феодора Студита, всякому послушанию, как важному, так и незначительному, и эпиграммы, которые он посвящает каждому послушнику. В этом мы видим полную любви пастырскую миссию Церкви. Каждое материальное занятие освящается, воплощая тем самым духовную жизнь.
Смиренной и незаметной жизнью святой Ефросиний, скромный монастырский повар, вкушает райские блага. Святая Исидора Тавеннисийской киновии удостоилась поклона и похвал от великого старца-пустынника преподобного Питирима. Таким образом, помимо видимой, в киновии существует и невидимая иерархия, которая, открываясь именитым старцам, заставляет их целовать ноги простых монахов.
В монастыре повседневность получает большую ценность. Простые действия, такие как участие в богослужении или некое незначительное занятие, не навевают скуку, но помогают душе незримо накапливать Божественную благодать, как капли в водоеме, и уподобляться Богу. Достаточно лишь одного явления благодати, чтобы в монахе утвердилась «полнота веры» [10]. Это помогает человеку почувствовать ценность маленьких и незначительных дел и убедиться, что он идет по верному пути. Большую роль играют и слабости окружающих. В конфликтных ситуациях человек открывает себя, свои немощи. Братья «шлифуются», подобно камням, которые течение реки уносит и сталкивает между собой. Восполняются человеческие недостатки. «Излишки» в молитве, труде, мудрости одного брата восполняют недостатки в этом у другого. Временная слабость одного в общей борьбе не приводит к отчаянию и катастрофе, ни личной, ни коллективной. Как единое тело братия следует по одному пути, противостоит общему врагу и имеет способность поддержать один член, когда он ослабевает, придавая ему сил для возвращения к борьбе и, в свою очередь, оказать такую же помощь другим.
Главенствующей ролью обладает присутствие игумена, являющегося старцем, отцом братии, которому Господь вверил их души. Благодатью Божьей он истолковывает Его волю для каждого монаха. Наблюдая, он разоблачает козни лукавого и хранит в безопасности свою духовную паству. Подобно боговидцу Моисею и апостолу Павлу, игумен занимает место посредника между Богом и своими духовными чадами, молится за них и направляет к спасению. А братья, слушая игумена, имеют послушание и к Богу, сделавшего игумена их главой и просвещающего его. Послушание приносит благодать Бога, и с ее помощью духовно слепые с легкостью прозревают, как учит нас святой Иоанн Лествичник [11]. Люди, свободные от гнета эгоизма, сосредоточенно идут по своему пути. Так, корабль братии, имея кормчим игумена, который заботится о многочисленных административных и экономических нуждах киновии, а боцманами – старших духовных братьев, которые посредством своего опыта поддерживают более молодых монахов и помогают игумену проложить путь. Монахи, в свою очередь, моряки этого корабля, и каждый из них вносит свой посильный вклад в жизнь монастыря. О пути монастыря можно услышать на еженедельных собраниях, где старец дает руководство по определенным вопросам жизни братии, монастырского служения, раскрывает смысл различных праздников и литургий. Братья разговаривают на повседневные темы, обмениваются опытом, беседуют.
Неотъемлемой частью монастырской жизни является прием паломников. В последние годы очень многие приезжают на Афон, среди них греки и иностранцы, православные и верующие других конфессий, люди разных возрастов и профессий. Паломники живут по распорядку монастыря. Один монах берет на себя встречу паломников, другие – их устройство в гостинице, третьи – общение с ними. Паломники участвуют в богослужениях и едят на общих трапезах. Они отдыхают от мирских забот и обсуждают волнующие их проблемы.
Таким образом, киновия, находясь вдали от мира, особенным образом принимает участие в его жизни. Она не состоит в существующих социальных структурах, обладая собственными установлениями во главе с Богочеловеком и в духе самопожертвования. Соответственно, это открытая община, которая может принять каждого и помочь ему вновь обрести утраченную личную или коллективную целостность.
Характер киновии отражается и в ее архитектуре. В центре находится кафоликон (центральный храм), вокруг него располагаются кельи братии, трапезная, гостиница, места для работы и кладовые. Сердцем монастыря является кафоликон. Во главе всех ежедневных действий (послушания, трапеза, собрания, отдых) стоит Божественная литургия. Она является приношением, даром творения, человеческого труда, всей нашей сущности Богу. «Твоя от Твоих» – неотъемлемое условие для служения Божественной литургии.
Божественное служение пронизывает всю жизнь киновии. Любое действие осуществляется сквозь призму этого служения, освящается, так как приносится в дар Богу. Работа делается для Бога, для ближнего, для монаха или паломника. Пища и сон восполняют природные потребности тела, и когда человек должным образом распоряжается ими, это прославляет Бога и Его промысел. И небольшая прогулка, словно ослабляющая тетиву лука, по словам Антония Великого, помогает немощи природы и благодатью Божьей способствует ее взрослению. Все может стать даром Богу, но в сочетании с молитвой. Иисусова молитва является важной в каждый момент жизни монаха.
Распорядок киновии – это рамки, которые, если они будут оценены по достоинству, смогут в значительной степени связать жизнь монаха с уставом Церкви. Несмотря на то, что в монастырях существуют определенные различия, суть остается единой. День монаха начинается немного после полуночи. Первоочередная забота монаха, первая мысль – это его молитвенное правило: Иисусова молитва с четками и поклонами, коленопреклоненные молитвы, сотницы – все это старец определяет индивидуально для каждого монаха. Таким образом, работа разума в момент, когда он чист, направляется на Бога. С этими святыми мыслями монах отправляется в кафоликон, где начинают служить полунощницу. За тихим прочтением полунощницы, шестопсалмия, псалмов утрени следует прославление и призвание помощи святых и Богородицы в канонах и Песни Богородицы («Честнейшую Херувим…»). Кульминация утрени – восхваление Бога стихирами на «Хвалите» и славословиями. После чтения часов начинается служение Божественной литургии: диалога с Богом, где мы даруем Ему себя и наши деяния, получая от Него как видимым, так и незримым образом нетварную благодать – претворение тварного хлеба и вина в Его Тело и Кровь. В дни великих праздников все службы совершаются более торжественно, со служением агрипнии, которая начинается после захода солнца и продолжается с 7 до 10 часов. Затем в большинстве монастырей монахи направляются в кельи, чтобы сохранить благодать Божественной литургии и отдохнуть, если служение их утомило. Спустя несколько часов приходит время общей трапезы. В праздничные дни сразу по окончании литургии братья с пением гимнов торжественно шествуют в трапезную. После того, как игумен благословляет трапезу, братья принимаются за еду, а чтец читает жития святых, утешительные слова, святоотеческие творения, посвященные монашеской жизни. Таким образом, благословляется даритель материальной пищи – Бог, а разум насыщается святыми смыслами. Так, материальное действие освящается, превращаясь в духовное событие.
Впоследствии братия отправляются на послушания, различные работы, помогающие функционированию и сохранению монастыря, приему паломников. Каждый монах, в зависимости от его призвания и нужд монастыря, много лет исполняет одно и то же послушание. Каждый выполняет работу, соответствующую его силам. Самые сильные работаю больше, другие – меньше, иначе используя свое время, помогая киновии духовным учением, молитвой, исихией. Все послушания, трудные и легкие, сложные и простые, ручной труд или же нет, если они творятся со Христом, получают одинаково важное значение и несут равную пользу общине. По окончании работ за три часа до захода солнца начинается вечерня, прославление Бога за тот радостный свет, который Он дарует нам по завершении дня. По вторникам, четвергам, субботам и воскресеньям (за исключением периода Великого Поста и Успенского поста, когда это происходит лишь в субботу и воскресенье) за вечерней следует трапеза. После захода солнца служат повечерие, последнее богослужение дня, которое сочетается с акафистом. Затем всякое движение в монастыре затихает, ворота закрываются и братия расходится по кельям, чтобы обдумать перед Богом прошедший день, почитать, помолиться и отдохнуть. День заканчивается так же, как и начинается, – с памятью о Боге. Жизнь монаха – цикл, центром которого является Бог. Он – начало и конец дня, равно как и начало, продолжение и завершение человеческой жизни.
Примечания:
1. Большой Аскетикон, вопрос 3.
2. Там же, вопрос 7.
3. Там же.
4. Там же.
5. Там же.
6. Сотница, гл.3.
7. Βίος α΄, ΒΕΠΕΣ τ. 40, σ. 206.
8. Там же. С. 124.
9. Там же.
10. Евр.10:22.
11. Лествица, Слово 4.
Монах Теологос Иверский.
Перевод с новогреческого: редакция интернет-издания “Пемптусия”.